От перемены платья много что меняется.

Мало кто догадывался, что чопорная леди в элегантном платье с кружевным воротничком, чьи пальчики каждый вечер изящно порхали над клавишами пианино, в недавнем прошлом - знаменитая охотница за нечистью Харриет Итэн. А её знаменитый обоюдоострый меч и не менее знаменитый осиновый кол до сих пор прячутся в складках кашемировой юбки. Увы, к несчастью (а может быть наоборот, к счастью) Харриет так успешно выслеживала троллей и вампиров, что вывела их всех до единого. Помаявшись месяцок от вынужденного безделья, она решила, наконец, воплотить свою давнюю мечту и заняться музицированием.

Первыми возмутились соседи по блиндажу. Еженощные экзерсисы начинающей музыкантши весьма пагубно  сказывались на их терпимости и дружелюбии. Отчаявшаяся Харриет после очередной дискуссии о праве на ночной сон решила прогуляться по прибрежному лесу. Продравшись через густой малинник, она обнаружила вдруг насаженный на сучок чахлой кривой осинки лист картона с надписью, гласившей, что в таверне (дождь успел частично смыть надпись, поэтому было непонятно - то ли “Упали”, то ли “У Крали”,  то ли вовсе “Украли”) требуется тапёр со своим пианино. Бывшая охотница, не раздумывая долго, ухватилась за этот шанс.

На следующее же утро, откопав в своём милитаристком гардеробе случайно затесавшееся туда консервативное платье, Харриет явилась к дверям таверны, волоча за собой инструмент. Уже собравшуюся толпу претендентов на тёплое местечко она разогнала одним взглядом. То, что при этом любимый осиновый кол был демонстративно проверен на остроту и увесистость, конечно же, не имело никакого значения. В итоге, когда Хозяйка выглянула из таверны, она обнаружила лишь одну скромную леди, трепетно сжимавшую в руках папку с нотами.

- Ну заходи… те - Хозяйка несколько опешила от консерваторского вида единственной претендентки на должность тапёра: а ну как  грохнется в обморок, когда кордебалет взмахнёт юбками в разудалом канкане. - А ты… Вы… ты что играть умеешь?

- Всё - решительно отрезала Харриет, одним движением пропихивая в дверь таверны пианино.

Неискушённые посетители с благоговением выслушали пару этюдов Черни и гамму до-диез минор. “Тапёрка! Строга!” - уважительно шептались они, получив по рукам при попытке свернуть из нот самокрутку.

Впрочем, первый рабочий день Тапёрки не обошёлся без эксцессов. Завсегдатаи таверны не преминули провести над новичком ритуал крещения. Разухабистый Пейсатель, улучив момент, как бы случайно споткнулся и опрокинул добрую пинту виски прямо на колени увлёкшейся музицированием леди. Все замерли в ожидании взрыва.

Однако, Харриет недрогнувшей ногой стукнула вредителя по очень болевой точке, и пока тот, согнувшись, пытался выровнять дыхание, столь же недрогнувшей рукой отжала  юбку прямо в опустевший бокал. Мелькнувшая из-под подола обворожительная ножка, обтянутая шелковым чулком, заставила зрителей бурно зааплодировать. Пейсатель, наконец, вдохнул, крякнул, залихватски подмигнул даме и попытался проглотить свежеотжатый коктейль, но был скручен и слегка побит. А бокал с коктейлем у него деликатно, но решительно отобрали, лирично поименовали “Сливками” и продали тут же, стихийно организовав аукцион.

Выигравший в суровой борьбе счастливчик одним глотком махнул добычу, задумчиво почмокал губами и объявил, что новинка обладает достойной крепостью, непередаваемым вкусом, а так же имеет несомненный оздоравливающий эффект, потому как отлично рассасывает тоску и заживляет ушибленное самолюбие. Существовал ли подобный эффект в действительности или же явился плодом воспалённого воображения самопровозглашённого знатока-ценителя, так и осталось неизвестным. Однако до сих пор он поражает окружающих здоровым нахальством и бодрым пофигизмом.

Конечно, сразу появилось множество желающих провести экспериментальную проверку качества “Сливок”, но Харриет  держалась стойко, оберегая единственное достойное новой роли платье от возможных посягательств. В основном ею применялись превентивные зуботычины, раздача авансовых ударов по головам увесистой стопкой нот и меткое нащупывание каблучком болевых точек мужских организмов.

В общем, Тапёрка вполне органично вписалась  в атмосферу таверны, представляющей собою странную смесь заштатного кафешантана с петроградским литературным салоном времен борьбы с декадансом.

Однако же чопорность строгого одеяния достаточно быстро начала тяготить вольную душу известной охотницы.  Белый воротничок натирал шею, звуки пианино начали сниться по ночам, сопровождая муторные, нудные кошмары. Хотелось чего-нибудь эдакого, сумасшедшего, волнующего. Она - тс-с-с! - даже написала одному недобитому когда-то вампиру письмо с приглашением погостить, вспомнить старые времена. Но тот, видимо подумав о нехорошем, немедленно и молча эмигрировал в Заморские Беспределы.

Прослышав однажды, что в сорочьем блиндаже затевается маскарад, Тапёрка поняла, что вот он, ШАНС! Платяной шкаф вновь подвергся перетряхиванию и перекапыванию. И вот из самых недр был благоговейно извлечён заветный свёрточек. Харриет немного нервными движениями распаковала его и, наконец, встряхнув, развернула… Длинное платье из летящего шифона, живописно украшенное аляпистыми алыми цветами.

Нежная ткань, невесомо скользнув по плечам, ладно облегла крепкое тело. Тапёрка кокетливо крутилась перед зеркалом.
- Осталось придумать имя, - нахмурила брови Харриет.  - Имя должно быть строгое, немножко суровое, я ж не финтифлюшка какая… - она ласково огладила крутое бедро, и тут пришло озарение. - Я   ФИНТИФЛЯЖКА!

 

Оксана
Ты чудо-птица!

Чтобы не было недомолвок и лишних аплодисментов. То, что я выкладываю - это совместное творчество моё, Нестора И Соверенки.

Занимательная история Савы, рассказанная ею самой.

Вот как это было.
Блуждала как-то Ца по самым мрачным закоулкам сетевых Джунглей. В неуёмной страсти к перемене мест. И забрела куда-то в чащу и заблудилась. И стало ей страшно. Одиноко и неуютно. Напрасно храбрилась гордая Ца. Напрасно давила в себе аффцу. Аффца вырвалась на свободу.

Сдавленное блеяние разнеслось по всей округе –
- Спасиииитттяя!!! Помогиииииттттяя!!!

Кинулась Ца бежать куда глаза глядят. Под ноги-то и не смотрит. А следовало бы. Споткнулась Ца о какой-то торчащий уголок, полетела кубарем в лужу, хлебнула водицы и ударилась о дерево. Посыпались ей на голову неведомые плоды, сотрясая и без того очумелые мозги.

Лежит Ца, ножкой ушибленной дрыгает. Поедает упавшие с дерева плоды, чтобы перебить мерзкий привкус во рту от водицы из лужи. Размазывает по лицу слёзы и грязь.

Незаметно уснула она под деревом, измученная страхами, объевшаяся неведомыми плодами. Неизвестно, что творилось, пока Ца спала. Если бы вдруг нашёлся очевидец, то он был бы поражён тем, что происходило со спящей принцессой.
То вдруг она превращалась в аффцу с копытцами, то  в большую сову с круглой головой, то опять оборачивалась сама собой.

Всю ночь металась Ца на мягкой траве, стонала и плакала, пока окончательно не превратилась в сову. Сразу успокоившись, остаток ночи она проспала спокойно.

Тёплый утренний ветерок взъерошил пёрышки, ласково и осторожно разбудив спящую птицу.

-ААААААА – раздался истошный вопль.
- Что за ….. , где я?, кто я?

И было ей просветление. И поняла она, что попала в страну Психологию. Споткнулась о треугольник Карпмана, испила водицы раздвоения личности и заела плодами с древа ассертивности.

Только шум пошёл по Джунглям, когда ринулась Сава назад, в родное гнездо. Размахивая крыльями и пугая случайных прохожих непонятными возгласами вперемешку с цензурой.
- Либидо мать наша и отец наш Фрейд!!!

Поселившись в таверне, полюбила Сава сидеть на  жёрдочке у камина, оглядывая всех прищуренным глазом. Иногда она пугала проходивших мимо посетителей рассуждениями о виктимности   и бякинге, об апперцепии и аберрациях и о прочих страшных на слух вещах.  Народ частенько шарахался и мелко крестился, принимая Савиные рассуждения за изощрённые ругательства, а впоследствии опасался подходить близко, дабы не быть препарированными и разложенными маленькими кучками по полочкам.

- Наша шиза .. восторженно перешёптывались сорочане и с любовью крутили пальцем у виска.

Так проходили дни. Но вот однажды странная суета аккурат под жёрдочкойпривлекла внимание высокомудрой Савы. Беготня с охапками сена, а потом вольготное валяние на нём затронули какие-то особые струнки в её душе.  Слетев с насеста, она попыталась завести беседу.

- Принимая за аксиому субъективное восприятие…- Сава замолчала, увидев, как привычно шарахнулись в стороны собеседники.

“Что-то я не то говорю” - огорчилась она и полезла обратно на жёрдочку, старательно припоминая что-нибудь сладко-наивное и сюсипусичное. Память отчаянно сопротивлялась, старательно подсовывая латынь и Большую Энциклопедию Психологических Терминов. Сон подкрался внезапно и сморил несчастную птицу аккурат посреди рассуждений о вариативности пасторальных сонетов.

Озарение, как это за ним обычно водится, пришло в ночи, решительно содрав с Савы наряд из мягких перьев и столкнув её с любимой жёрдочки прямиком в душистое сено.
Проснувшаяся поутру босоногая Простушка с косичками деловито выкопалась из копны и довольно шмыгнула конопатым носом.

- Как прекрасен этот мир! - провозгласила она, присюсюкнув для убедительности.

На шум обернулся повар, тащивший с рынка корзину с живым гусем. На обед как раз планировалось жаркое, но возмущённая жестоким обращением с птицей Простушка немедленно отняла у повара будущий обед и гордо ушла в поля, тонким голоском напевая “Жили у бабуси…”

Харриет в восторге!!!!!!!!!! Классно! здорово! Отпадноооо....

Отредактировано Harita (2014-02-11 20:21:20)

Оксана.Нестор .и САва..

Ээээ...так вот почему я многих не угадала. Так не честно. Если специально шифроваться, да ещё в полную противоположность, так фиг кого и угадаешь...Давайте, в следующем году описывать себя не сильно отрываясь от реальности.

Блеск, Оксана, высокий стиль!…

Уважаемые Сороки, несмотря на ранее озвученное скромной Оксаной коллективное авторство, от этого текста я категорически отмежевываюсь, — я не только не добавил сюда ни единой запятой, но даже вообще не подозревал о существовании этой увлекательной истории…

Оксана,