Я с умилением любовалась на бурлящую в кафе жизнь.
Справа размахивали арендованными матюгальниками и завлекали народ на митинги за права воробьёв. Заинтересованный народ подтягивался с улиц, исправно пополняя кассу антикафе. За так никем и не запертую дверь в соседнюю галактику выпихивались излишки митингующей толпы, приводя в недоумение тамошних зелёных человечков. Местные "зелёные" гринписовцы, осчастливленные тем, что там - все поголовно радостно-травянистого цвета, развернули масштабную агитацию и пытались на пальцах объяснить недоумевающим галактическим аборигенам что такое воробьи и зачем их надо спасать. получалось не очень понятно, поэтому Гринпис объявил охоту на уцелевших в окрестностях антикафе воробьёв, дабы иметь наглядные пособия для агитации.
На кухне тоже не дремали. Месяц назад повар по пьяни вместо шпината закупил 2 тонны лаврового листа. Зато теперь лаврушку стремительно крошили в популярный похудательный салатик. Что характерно, накрутка за особую диетичность составила такую сумму, что юани перестали влезать в мой сейф, а в Китае задумались о допечатке ставших столь популярными купюр.
Волновались за столиками мужчины, волнами накатываясь на волнующую грудь Тётки без брезентового комбинезона и тут же откатываясь под ироничным взглядом гадалки, многозначительно покачивавшей на ладони тяжёлый хрустальный шар. Откатываясь, мужские волны образовывали водоворот мужеворот вокруг шеста Танцорки, мелодически и завлекательно визжащей что-то из-под потолка и поминутно теряющей туфельку. Разутую ножку танцорка протягивала вниз, поближе к мужчинам. И те, предварительно облобызав нежные пальчики, натягивали на них пойманную туфельку. После этого волна вновь неслась обратно к волнующей груди и притягательным очам, и всё повторялось раз за разом уже второй день.